1.Имя:

Тифлиния Нимфадора Кем
О, мое имя настолько мило, что в детстве я не могла его даже запомнить. Тифлиния. Папина Тиф. Прямо как небезызвестная болезнь. В общем-то, я до сих пор не поняла, зачем отец назвал меня именно так – звучит совсем не гордо, скорее смешно.
Зато второе имя досталось мне от Стивена. «Нимфа» - так любили меня называть в детстве все папины друзья. Я, конечно, против Нимфы ничего не имею, но вот звучит оно как-то слишком красиво для меня. Я, конечно, самокритикой не страдаю, но называть такую как я «нимфа» мало у кого повернется язык.
Поэтому с самого «трудного возраста» я пользуюсь своим прозвищем, данным мне еще в дворовых играх, - Джима.
Кроме директора школы никто моего настоящего имени не знает, и называют меня все просто «Джима Кем».

2.Пол:
Ж.

3.Возраст:
15-летняя старуха.

4.Статус в школе:
Они считают, что я ученица. Не верьте им, я вражеский шпион! :О

5.Сколько времени провели в Хайтроу:
Нуль времени. Сейчас будет адын секунд

6.Внешность:

Никто никогда не говорил, что красота – самое главное в человеке! Не говорил ведь, нет?
Да, внешность у меня вполне обычная – брюнетка среднего роста, с вполне свойственным пятнадцатилетнему подростку-девушке телосложением. Не особо-то сформировавшиеся формы, какая-то общая неуклюжесть, никаких признаков на гибкость и плавность линий. Худосочная, ростом под метр семьдесят. Зато хоть ноги длинные и красивые.
И лицо тоже ничего – по крайней мере, мне так кажется. Немного заостренный подбородок, высокие скулы, изящный, не курносый нос, тонкие брови, большие серо-зеленые глаза и пухлые губы. Впрочем, все это кукольное выражение можно заметить на моей физиономии только когда я сплю или уже умерла. Хотя насчет «умерла» пока не знаю, да и не собираюсь узнавать в ближайшее время.
Чаще всего рот у меня растянут до ушей, отчего я бываю похожа на сбежавшего из цирка клоуна, не успевшего смыть грим.
Волосы каштановые, все время взлохмаченные, спускаются от затылка до подбородка, увеличивая длину. На шее, благодаря длине прически видна татуировка, изображающая череп с сигаретой в зубах.
Теперь немного об одежде.
Люблю платья, с которыми можно одеть, например, мужскую клетчатую рубашку. Или мужские свитера. А еще нравятся кеды, шарфы и всевозможные побрякушки, фенечки и браслеты на руках. И всякие странности типа голубых цилиндров, индийских платьев, очков летчика и дачных галош, одетых под платье.

7.Характер:
Вообще-то я мила, добра и самая лучшая девушка на Земле (по моему скромному мнению, по крайней мере), но вот не все окружающие с моим мнением солидарны.
Поэтому постараюсь рассказать о себе со всей несвойственной мне объективностью.
На первый взгляд  я – таинственная Мери Поппинс, благовоспитанная девушка, всеми любимая и обожаемая. К несчастью, я и впрямь слишком обаятельна. Ко мне тянутся люди. Даже несмотря на то, что я в свою очередь на них внимания не обращаю. Мало кто из них мне интересен.
Но вообще я добрая. Может, люди и являются для меня в основном фоном, но вряд ли я смогу отказать в помощи висящему над обрывом человеку. Разве что он будет приходиться мне злейшим врагом.
Иногда я слишком резка с людьми. Иногда наоборот – слишком добра. В общем, я редко могу найти общий язык с кем-то. Отчасти от того, что мне это неинтересно, отчасти от моего в этом неумения.
Тем не менее, я каким-то образом умудряюсь оставаться душой компании, в основном, из-за своих выходок и странного поведения. Выслушивать чужие проблемы и помогать каждому встречному – не моя должность.
Конечно, все это не мешает мне быть веселой, остроумной и доброжелательной в большой компании. Наедине же с кем-то я легко замыкаюсь в себе. Если только этот «кто-то» не является одним из моих самых дорогих людей.
С такими вот «ближайшими» я и могу существовать в своем мире. Я ведь наивна. И даже до сих пор мечтаю о принце на белом коне. А порой могу разреветься из-за какой-нибудь глупости. Все-таки клоуны тоже должны отдыхать.
А еще я слишком высокого о себе мнения.
И часто «отшиваю» людей.
А вообще я внутри меланхолик.
Мечтательный и ранимый такой меланхолик.
И неисправимый романтик. Только вот без розовых соплей там всяких, ага.
И, конечно же, по жизни я – двоечница. Духовная и неисправимая двоечница. Нет, это не значит, что я все время прогуливаю занятия, получаю плохие оценки, и надо мной все время нависает черная туча с табличкой «отчисление». Нет-нет, я бы даже могла висеть на доске почета, если бы таковая имелась. Но вот если отличники всегда прилагают усилия, всегда берутся за дело «с чувством, толком, расстановкой», то я не из таких. Мне все дается легко. Я прекрасно учусь, но только для того, чтобы от меня отвязались и дали заниматься тем, что мне интересно. Например, я могу за первые десять минут урока блестяще ответить на сложнейший вопрос, в первых рядах вызываясь к доске, а потом спокойно сидеть за первой партой и читать какую-нибудь захватывающую фантастику.
Так же и в жизни. Если мне что-то или кто-то неинтересен, я вряд ли стану тратить на это свое время.
И если отличники по жизни на любой вопрос «Зачем?», отвечают «Надо», то я на любое «Надо» интересуюсь «Зачем?».
И вряд ли из такой как я получится хорошая жена. Я не буду гладить мужу носки и готовить ему ужин. И детей, если и заведу, то чисто для того, чтобы узнать, что за рожи получатся. И вряд ли буду их воспитывать.
Я не люблю брать на себя ответственность.
Я люблю ломать стереотипы. Иногда только затем, чтобы показать, насколько я уникальна. И да, мне нравится, обращать на себя внимание других людей. С помощью каких-нибудь выходок. Иногда даже с помощью выпендрежа.
Но мне это, по крайней мере, удается.

8.Биография:

Моя история не особо интересна. Я жила в вполне обычной семье. Правда, с одним родителем.
Мой отец - замечательный человек. Он работает в рекламном агентстве, в Лондоне. Заработок у него немного выше среднего, так что он вполне обеспечивал себя и свою дочь.
И дальше пошла бы совсем уж скучная история, если бы не одно «но». Но где же мать? Что с ней случилось? Может, она умерла при родах, или ушла к другому?
Нет, все намного проще. У меня ее, можно сказать, никогда и не было.
Все дело в том, что моему любимому папе никогда не нравились женщины. Да-да, он гей. Тогда откуда же у него вся такая распрекрасная я?
Многие гей-пары теперь заводят детей. Иногда из приютов, а иногда с помощью искусственного оплодотворения. Мой отец и его друг выбрали второе. Им было обоим-то немногим больше двадцати пяти. Но влюбленные и мечтающие о семейном очаге парни так хотели ребенка, что, видимо, не поинтересовались, не находились ли родственники матери рядом со станцией «Альгомонд» во время взрыва. Скорее всего, от «мамочки» мне и передались эти мутировавшие гены.
Нужно сказать, что моим биологическим отцом являлся папин муж. Да, к слову сказать, они уже были тогда женаты.
И поэтому после смерти моего биологического отца – Стивена Кем – мне досталась его фамилия, а сама я досталась его возлюбленному Крису Спарку.
На четвертом месяце моего инкубаторского состояния жизни Стивен попал в ужасную автокатастрофу. И, не смотря на то, что тогда зарабатывал на жизнь именно он, и у Криса  практически не было средств на мое воспитание, Спарк не отключил препарат, и через пять месяцев, в ходе которых он успел найти нормальную работу, получил меня на свою бедную голову.
Отец-гей, да еще и одиночка – прекрасный друг и наставник, скажу я вам. В пять лет он начал знакомить меня со своими приятелями-геями, в десять мы вместе накуривались  какой-то ужасной травы, а в двенадцать он отвел меня в ночной клуб для лесбиянок. У него там, видимо, были какие-то связи, ибо меня прекрасно пропустили. Но меня это не впечатлило, и с тех пор он не пытался сделать из меня лесби.
Тем не менее, он умудрялся давать мне прекрасное образование, я читала «правильные книги», училась в хорошей школе с художественным уклоном. Часто водила друзей домой на всякие вписки. Ведь отправляясь только ко мне домой с ночевкой, можно было сказать родителям, что там, конечно же, будут взрослые. Они там и были. Крис никогда не упускал возможности дать нам набухаться или накуриться, а потом любоваться с утра на наши физиономии.
В общем, такая веселая жизнь продолжалась до моих четырнадцати лет.
В один прекрасный день, то есть, ближе к вечеру, я вернулась домой. У нас с Крисом было составлено специальное расписание, чтобы я не приходила «в самый ненужный момент», и не мешала ему развлекаться, а он не портил мою детскую психику постоянным гей-развратом.
И вот, когда я уже подходила к дому, я столкнулась нос к носу с симпатичным молодым человеком, видимо, спешившим «смыться» до моего прихода. Крис никогда не нарушал графика, поэтому я лишь улыбнулась мужчине, и спокойно вошла в квартиру. Отец, как обычно, меня поприветствовал, спросил, как прошел день. А я прошла в гостиную. И тут произошло что-то странное – на пару секунд я словно провалилась в какое-то желе. Вынырнув из него, я, честно говоря, сразу же захотела нырнуть обратно. Ибо увидела то, от чего меня пытался оградить Крис своим графиком. К счастью, не прошло и минуты, как я вернулась в свое время. До меня долго доходило, что я успела побывать в недавнем прошлом. Крис меня успокаивал, ведь у меня, пожалуй, впервые в жизни истерика случилась не из-за мороженого или конфеты.
В общем, потом мы с ним всю ночь разговаривали, и он сказал, что, видимо, у меня появились «способности», которые передала мне искусственная мама. Потому что Стивен раньше жил вообще в Канаде, и его родственники никак не могли оказаться в Лондоне во время взрыва. Хотя… Кто его знает? Это было уже не так важно, потому что над моим шоком быстро взяло верх любопытство, и следующие несколько недель я часами тренировалась проходить сквозь пространство и время. Сначала, конечно, ничего не происходило, но потом у меня получилось попасть в прошлое. Недалеко, и контролировать я это еще не могла. Но постепенно, тренируясь, я что-то научилась делать.
Я тренировалась год, самостоятельно, по скаченным из интернета самоучителям. А потом обо всех моих занятиях узнали соседи, к которым я однажды переместилась. В самый неудачный для них момент. Конечно, это было крайне неловко, но они не захотели довольствоваться моими и Крисовскими извинениями. Они сообщили куда надо, и через пару дней к нам заявились какие-то там правительственные органы, сообщившие о моей отправке в Хайтроу. Но, в общем-то, я не очень сопротивлялась – ведь я до сих пор не знала всех тайн и возможностей моей новой силы. Поэтому, несмотря на уговоры Криса остаться, на следующий же день отправилась в Хайтроу.

9. Сексуальная ориентация
гетеро

10. Особенность
Управление пространственно-временным континуумом

11. Дополнительная информация
О хобби:
Люблю сочинять рассказы, рисовать и фотографировать. Конечно же, читать. Но больше всего люблю снимать фильмы. И смотреть их. Можно сказать, коллекционировать. Всегда ношу с собой небольшую камеру.
Опыт, правда, небольшой, всего несколько «любительских короткометражек».

12. Личный статус
goodbye to the normal’s!

13. Связь с Вами
http://vkontakte.ru/tormaz

14. Ключ
Вэрно.

15. Пробный пост
О, какой прекрасный белый (ну почти. Следы копоти не считаются.) потолок! Какие дубовые стены, пахнущие самым что ни на есть настоящим деревом! (Ага, термиты и влажность нам не помеха.) Какая мягкая кровать! (Ну, если почистить, то очень даже ничего.)  А подушки!... Точнее, их отсутствие…
Я уже собиралась воспеть оду несуществующим подушкам, как кот перестал мурлыкать.
Недовольно покосившись на сей вредный и мокрый шерстяной клубок, я командным голосом произнесла:
- Эй, волосатый аккомпанемент! Продолжать мурлыканье, а то три наряда назначу!
Мурлыканья не последовало. Решив, что метаморф всего лишь претворяется спящим лунатищим (ибо глаза его были распахнуты шире, чем двери кондитерских, из которых меня все детство вышвыривали разгневанные толстые дядьки) котом, я потянулась и уже собралась продолжить воспевание моего временного жилища, как снаружи раздались шаги и странный треск. Судя по всему, треск ступенек.
Дверь распахнулась, и в комнату вошли… Нет, если бы не мое свойство вляпываться во всякое дерьмо, то в комнату вошли бы вполне благовоспитанные рыцари, а я как вполне благовоспитанная девица отправилась бы их кормить, при этом не забывая напоминать богатырям о поясе целомудрия, навешанном на меня моим любимым и единственным распрекрасным принцем. Ну или хотя бы царевичем.
Но учитывая, что вместо благовоспитанной девицы оказалась я, а на месте благовоспитанных богатырей – какие-то злобные карлики в количестве семи штук, сценарий вершился сам собой по своему собственному желанию. И его желания совершенно не согласовывались с небезызвестной сказкой о царевне и семи богатырях.

О, любимое детство! Как много я бы сейчас отдала только за то, чтобы перечитать «Белоснежку и семь гномов»! Но, увы, возвращаться в прошлое я не умею. Вспоминать то, что нужно и когда нужно – тоже. Поэтому не вините меня, уважаемые, за то, что в сей важный и для меня, и для карликов момент, ко мне в голову лезли одни древние скандинавские сказания о семи гоблинах.
А гоблины эти, согласно поверьям, ходили по свету и искали невинных девиц, которых благополучно употребляли в пищу. Причем обязательное условие – невинных. Не знаю, может, правительство тогдашней Скандинавии просто хотело повысить численность населения, пугая девственниц семью гоблинами, может у них имелись другие причины, но… В общем, пасть жертвой каких-то северных карликов-гурманов, я совершенно не хотела. Поэтому что есть мочи завизжала не своим голосом:
- Проклятые извращенцы! У меня был тысяча и один шейх, не приближайтесь, уроды! – и с истошным «Банзай!» метнула в предводителя гоблинов собственный кед. А затем, прикрываясь возмущенно орущим котом, плюхнулась под кровать. Судя по глухому шлепку, моя самонаводящаяся обувь и впрямь самонавелась.
Как ни странно, под кроватью оказалось пыльно.